24 августа 2020
Александр Степанович Гриневский (1880-1932, Грин – литературный псевдоним) – в русской литературе писатель удивительный, единственный в своём роде. Он уникален и неповторим, как и страна, открытая им. «Гринландия» - не вымысел досужих литературоведов. Лисс, Зурбаган, Гель-Гью… - мечта, подаренная искренним и щедрым художником. Гриновские проливы, бухты, гавани, города отсутствуют на географических картах, но остаются в сознании читателей как особая атмосфера иной реальности.
По существу, гриновская "феерия" и все его романы представляют развернутые образы-символы, образы-концепции: "чуда", творимого собственными руками, - в "Алых парусах"; полета человеческого духа - в "Блистающем мире"; "приключений" творческого сознания - в "Бегущей по волнам"; вымысла как подлинного богатства персонажей и "вымышленности" богатства материального - в "Золотой цепи"; эстетического смысла категорий добра и зла - в "Джесси и Маргиане"…
Тесно связано имя Грина и с Севером. Более полутора лет (ноябрь 1910 - май 1912 г.г.) А.С. Грин провел в архангельской ссылке. Этот период сам писатель назвал одной из интереснейших страниц своей жизни. Здесь им были написаны рассказы, с которых начался большой русский писатель А.Грин. В Архангельске живет легенда: именно на Северной Двине Александр Грин увидел окрашенные закатом алые паруса, которые вдохновили писателя на создание знаменитого произведения.
Большую часть ссылки чета провела в деревне Великий Двор на Пинежье. Там Грин очень тосковал, написал повесть "Жизнь Гнора" о заточении на необитаемом острове. Весной Грин часто с раннего утра уходил в лес или на озеро. "Однажды, - вспоминает Вера Павловна, - мы сделали с местным охотником чудесную прогулку в страну, которую пинежане называли "Карасеро" ("Карась-озеро" - "карасье озеро"). Начиналось Карасеро километрах в 25-30 от Пинеги. Сеть этих причудливых озер, островков, покрытых вековым лесом, заросших камышами, изобилие населяющих их птиц Александр Степанович описал в повести "Таинственный лес" (1913г.)". Когда читаешь отрывок из повести, может показаться, что это "чистая" фантазия художника. Но не только Вера Павловна, а и сам Грин свидетельствует: "В настоящем произведении изображена природа Пинежского уезда Архангельской губернии…" (из чернового наброска авторского предисловия к отрывку из повести "Таинственный лес", который Грин намеревался опубликовать в 1930г. под названием "Охотник и петушок").
Затем ему разрешили, наконец, переехать на Кегостров, который тогда был одним из мест поселения политических ссыльных в Архангельске. Он выехал к новому месту назначения на пароходе. Эта поездка дала ему материал для рассказа «Сто верст по реке». Жизнь на Кегострове тоже нельзя назвать легкой. Если летом Гриневские могли выехать в город, то осенняя распутица держала их на острове и плохо действовала на писателя. Недаром он называл Кегостров "тошным островом". Этот период его ссылки дал материал для рассказа "Ксения Турпанова". В отличие от большинства сочинений А.Грина в нем нет ни вымышленных стран, ни экзотических имен, ни авантюрного сюжета. Рассказ автобиографичен, передает настроения, которые испытывал писатель, живя на Кегострове. Последние два месяца ссылки супруги Гриневские проживали в Архангельске, - сначала в Троицкой гостинице, а потом в доме Ануфриева на Олонецкой улице (ныне улица Гайдара). Ксения Гемп (краевед, ученый-биолог) вспоминала, что любимыми местами прогулок А.Грина были березовая аллея Гагаринского сада, Горушка - сад у драмтеатра и участок Набережной между нынешними улицами К.Либкнехта и Воскресенской. Здесь стояла деревянная беседка с затейливой крышей на 4-х столбцах, украшенная резьбой - подлинным кружевом. В беседке было две скамьи: одна - на восточной стороне, вторая - на западной. Александр Грин садился на западную скамью, и перед ним открывался вид на Двину, на Кегостров, на Воскресенский причал, на солнечный закат, на шхуны и паруса.
В настоящее время, На берегу Северной Двины в Архангельске снова красуется девятиметровая резная "беседка Грина". В советские годы беседку то ли увезли в Москву, то ли просто снесли. Но жители столицы Поморья о Грине не забыли и просили власти города воссоздать архитектурное свидетельство его прогулок над Двиной.
Новую беседку по муниципальному контракту построили мастера из колонии города Вельска. В этом нет ничего странного, осужденные делают для городов много полезного - от остановок до фонарей. Но беседка Грина стала особым заказом. Это точная копия исторического павильона, воссозданная по старинным фотографиям из отборной северной сосны. Всю работу делали вручную, с помощью лобзика и ножовки.
Покинув Север, А. Грин увез с собой впечатления на всю жизнь. Краски северных пейзажей встречаются во многих его поздних произведениях, хотя и подаются автором
как необычные и экзотические.
.
По существу, гриновская "феерия" и все его романы представляют развернутые образы-символы, образы-концепции: "чуда", творимого собственными руками, - в "Алых парусах"; полета человеческого духа - в "Блистающем мире"; "приключений" творческого сознания - в "Бегущей по волнам"; вымысла как подлинного богатства персонажей и "вымышленности" богатства материального - в "Золотой цепи"; эстетического смысла категорий добра и зла - в "Джесси и Маргиане"…
Тесно связано имя Грина и с Севером. Более полутора лет (ноябрь 1910 - май 1912 г.г.) А.С. Грин провел в архангельской ссылке. Этот период сам писатель назвал одной из интереснейших страниц своей жизни. Здесь им были написаны рассказы, с которых начался большой русский писатель А.Грин. В Архангельске живет легенда: именно на Северной Двине Александр Грин увидел окрашенные закатом алые паруса, которые вдохновили писателя на создание знаменитого произведения.
Большую часть ссылки чета провела в деревне Великий Двор на Пинежье. Там Грин очень тосковал, написал повесть "Жизнь Гнора" о заточении на необитаемом острове. Весной Грин часто с раннего утра уходил в лес или на озеро. "Однажды, - вспоминает Вера Павловна, - мы сделали с местным охотником чудесную прогулку в страну, которую пинежане называли "Карасеро" ("Карась-озеро" - "карасье озеро"). Начиналось Карасеро километрах в 25-30 от Пинеги. Сеть этих причудливых озер, островков, покрытых вековым лесом, заросших камышами, изобилие населяющих их птиц Александр Степанович описал в повести "Таинственный лес" (1913г.)". Когда читаешь отрывок из повести, может показаться, что это "чистая" фантазия художника. Но не только Вера Павловна, а и сам Грин свидетельствует: "В настоящем произведении изображена природа Пинежского уезда Архангельской губернии…" (из чернового наброска авторского предисловия к отрывку из повести "Таинственный лес", который Грин намеревался опубликовать в 1930г. под названием "Охотник и петушок").
Затем ему разрешили, наконец, переехать на Кегостров, который тогда был одним из мест поселения политических ссыльных в Архангельске. Он выехал к новому месту назначения на пароходе. Эта поездка дала ему материал для рассказа «Сто верст по реке». Жизнь на Кегострове тоже нельзя назвать легкой. Если летом Гриневские могли выехать в город, то осенняя распутица держала их на острове и плохо действовала на писателя. Недаром он называл Кегостров "тошным островом". Этот период его ссылки дал материал для рассказа "Ксения Турпанова". В отличие от большинства сочинений А.Грина в нем нет ни вымышленных стран, ни экзотических имен, ни авантюрного сюжета. Рассказ автобиографичен, передает настроения, которые испытывал писатель, живя на Кегострове. Последние два месяца ссылки супруги Гриневские проживали в Архангельске, - сначала в Троицкой гостинице, а потом в доме Ануфриева на Олонецкой улице (ныне улица Гайдара). Ксения Гемп (краевед, ученый-биолог) вспоминала, что любимыми местами прогулок А.Грина были березовая аллея Гагаринского сада, Горушка - сад у драмтеатра и участок Набережной между нынешними улицами К.Либкнехта и Воскресенской. Здесь стояла деревянная беседка с затейливой крышей на 4-х столбцах, украшенная резьбой - подлинным кружевом. В беседке было две скамьи: одна - на восточной стороне, вторая - на западной. Александр Грин садился на западную скамью, и перед ним открывался вид на Двину, на Кегостров, на Воскресенский причал, на солнечный закат, на шхуны и паруса.
В настоящее время, На берегу Северной Двины в Архангельске снова красуется девятиметровая резная "беседка Грина". В советские годы беседку то ли увезли в Москву, то ли просто снесли. Но жители столицы Поморья о Грине не забыли и просили власти города воссоздать архитектурное свидетельство его прогулок над Двиной.
Новую беседку по муниципальному контракту построили мастера из колонии города Вельска. В этом нет ничего странного, осужденные делают для городов много полезного - от остановок до фонарей. Но беседка Грина стала особым заказом. Это точная копия исторического павильона, воссозданная по старинным фотографиям из отборной северной сосны. Всю работу делали вручную, с помощью лобзика и ножовки.
Покинув Север, А. Грин увез с собой впечатления на всю жизнь. Краски северных пейзажей встречаются во многих его поздних произведениях, хотя и подаются автором
как необычные и экзотические.
.
